Он напишет потом: «На пустынном берегу Ледовитого океана, на гранитных камнях, местами уже размолотых движением ледника и временем в песок, строится город. Именно так: люди строят сразу целый город». И еще: «Край оживает, всюду видишь, как разумная человеческая рука приводит в порядок землю». А самим мурманчанам он сказал на пленуме горсовета: «Все ваше строительство, товарищи, и каждый дом, выстроенный вами, - это камень, который создаете вы для обороны вашей, против вашего врага, векового врага. И как базу для наступления на него, и для победы над ним. Что вы победите, что вы одолеете его - в этом нет сомнения. Это только вопрос времени...»
Стройка - вот основное, что бросилось в глаза писателю. Он видел «рассыпанные доски», блоки из-под цемента, кучи щебня. Его вывод примечателен: «В Мурманске особенно хорошо чувствуешь широту размаха государственного строительства».
На второй день пребывания А. М. Горького в городе, 24 июня, на стадионе железнодорожников в районе улицы Моряков состоялся, как мы уже упоминали, первый слет мурманских пионеров и праздник физкультурников. Писатель был почетным гостем. Погода изменилась, светило солнце, и он провел на стадионе три часа. Вместе со взрослыми на празднике выступали и дети. Делегаты слета «оседлали» и трибуну, где сидел А. М. Горький. Окружная газета писала: «Один отряд пионеров после приветствий полукругом занял места вокруг Горького и не расставался с ним. Это как раз были те ребята, которые ехали и подружились с писателем еще в поезде».
После выступления физкультурников Горький направился на детский утренник в клуб, расположенный неподалеку от стадиона. Пионеры приготовили для дорогого гостя концерт.
Процитируем воспоминания еще одного очевидца - Константина Иосифовича Михайлова,
тогда просто пионера Кости:
«Случилось так, что Максим Горький пожелал сесть среди ребят в том же ряду,
где сидел и я. В антракте он расспрашивал нас, мальчишек, о нашем житье-бытье.
Не могу себе простить до сих пор, что в то время я не знал слова «автограф».
Я смущенно протянул Алексею Максимовичу записную книжку и попросил написать
в ней свой адрес. Он, видимо, не разгадал моей мальчишеской хитрости, ибо
добродушно ответил: «А Вы напишите на конверте всего три слова: Италия, Сорренто,
Горькому. Уверяю Вас, письмо Ваше найдет меня, обязательно найдет».
Очень понравился Горькому концерт. Особенно тронул его чтец-декламатор Коля Палкин. Коля был из бедной семьи, одет скромно: голубенькая косоворотка с шелковым поясом, брюки, заправленные в огромные сапоги явно не его размера... Коля читал стихи с таким подъемом, упоением, что прямо за живое брало. Смысл одного стихотворения был таков: расстреливают парижских коммунаров. К офицеру обращается мальчуган: «Господин офицер, разрешите мне проститься с мамой. Я быстро, она живет недалеко, за углом». Офицер снисходительно уступил просьбе молодого коммунара, произнеся вдогонку: «Хитер малый». Но каково было его удивление, когда через полчаса к группе расстреливаемых подбежал запыхавшийся мальчик: «Ну вот и я. Теперь - стреляйте!» Помню, Максим Горький прикрыл ладонью глаза и незаметно утер слезу. Потом он попросил через организаторов утренника посадить рядом с ним Колю. Мы потеснились, а они... между собой о чем-то шептались, и Коля счастливо улыбался».
Недолго пробыл А. М. Горький в Мурманске. Здоровье не позволило ему побывать в Александровске, выйти в море. Но, и уехав, он остался у нас навсегда в названии улицы, полого спускающейся с вершины Петушиной сопки к памятнику Шестой героической комсомольской батарее. Именем его был назван и рыболовный траулер - РТ-41.
Проспект Кирова и прилегающие к нему улицы Горького, Генералова, Марата,
Советская, Колхозная и другие образуют район, называемый в обиходе Жилстроем.
Жизнь этому слову дали строители, которые в годы первой пятилетки начали возводить
к югу от Варничного ручья поселок стандартных домов для рыбаков Севгосрыбтреста.
Затем слово подхватили новоселы, и так оно дошло до наших дней. В нем мало
поэзии, но суть дела оно в свое время отражало хорошо: застройку района вело
управление под тем же названием - Жилстрой. Кстати, Мурманск
не одинок в этом отношении. Районы Жилстроя есть во многих городах страны.
На проектирование поселка рыбаков был объявлен конкурс. Предусматривалось,
что здесь будут жить 45 тысяч человек. Из
пятнадцати представленных проектов был выбран один, усиленный дельными предложениями
других участников конкурса. Дома строились деревянные, одно- и двухэтажные.
На вершине сопки была поставлена каменная, школа, посредине склона - первоклассная
по тем временам баня, двухэтажная и тоже каменная, неподалеку – поликлиника,
аптека, почта, столовые, магазины. Район имел свой кинотеатр, носивший, как
и нынешний, название «Северное сияние». Его построили к XVI годовщине Великого
Октября, но при бомбардировках Мурманска в годы войны он был разрушен. Стояло
на Жилстрое и более десятка общежитий: в 1932 году четыре располагались на
улице Декабристов, пять - на Северной улице, три - на Советской.
С запада к району Жилстроя примыкает Зеленая улица. Она ответвляется от проспекта Кирова и огибает подножие Горелой сопки. О названии улицы можно говорить только предположительно. Вероятнее всего, что в пору ее застройки, сорок лет назад, она была действительно зеленой, ибо долина протекавшего здесь ручья была закрыта от холодных ветров. Эта зелень в соседстве с голым каменистым склоном еще более выделяла улицу. Сейчас деревьев и кустов на улице почти не осталось, но зовется она по-прежнему - Зеленой.
Если Жилстрой можно считать первым, по современной терминологии, «микрорайоном» Мурманска, то вторым была Роста. Постоянное селение у Ржавой речки - так звали Росту саамы - появилось в 1920 году. Тогда тут жило всего восемнадцать человек. В 1932 году в долине реки возникли постройки молочно-животноводческого совхоза «Арктика», началось освоение земельных площадей, появились поля. В годы второй пятилетки шло большое промышленное и жилищно-бытовое строительство. Управление Главсевморпути возводило судоремонтный завод, а в устье Росты, в семи километрах от центра города, стал расти поселок. Сначала палаточный, где жили комсомольцы, приехавшие в Мурманск по призыву И. Д. Папанина, затем бревенчатый и дощато-насыпной, а перед самой войной - каменный. Ныне в Росте расположены кинотеатр «Аврора», несколько школ.
- Нагорный, тоже расположенный в семи кило-метрах от центра, но только к югу. Первоначально он звался «Глубокий ручей» (неподалеку протекал Фадеев ручей). Поселок появился в те годы, когда Мурманская железная дорога, превращенная в 1923 году в промышленно-транспортный и колонизационный комбинат, завозила людей и осваивала новые производства. Для размещения переселенцев и был отведен участок неподалеку от железной дороги. Вскоре тут появился небольшой лесозавод, пролегли первые улицы сначала частных, а затем и коммунальных домов. Иногда поселок звали Арнольдовкой, по имени председателя правления комбината железной дороги А. М. Арнольдова. Даже на конвертах писали адрес: «Мурманск, Арнольдовка». В 1938 году в Нагорном проживало 838 человек, здесь появились большие двухэтажные дома, хорошие магазины, школа.
После войны поселок расширился. Рядом выросли другие поселки - Кооперативный, Озерки, Ледовое. Происхождение первых двух названий понятно, а название «Ледовое» связано, очевидно, с тем, что лежащее рядом озеро использовалось в двадцатых-тридцатых годах для заготовок льда.
В последнее время особенно стало заметно, каким анахронизмом выглядят эти
поселки на светлом многоэтажном фоне современных жилых массивов. Низкие, прижавшиеся
к земле деревянные дома и бараки, серые от времени, лишенные красок, как и
сама местность, - они были разительным контрастом всему нынешнему Мурманску.
Мы говорим «были», потому что по плану генеральной застройки южного въезда
в город уже почти целиком снесено старое Ледовое и на его месте поднялся многоэтажный
квартал, защищенный от всех ветров Севера. Уже идет гигантское строительство
и по левую сторону Кольского шоссе. Ледовое по привычке еще называют Ледовым,
но скоро это имя станет достоянием архивных документов. Рождается новый день
южных поселков. И хронику этого дня пишут строители.
И, наконец, еще об одном из первых «микрорайонов» Мурманска.
В те же времена, когда возникал поселок Нагорный, шла застройка третьей
террасы города. Здесь, тоже селились колонисты, приезжавшие из средней полосы
по приглашению колонизационного отдела Мурманской железной дороги. Им предоставлялись
ссуда на устройство, лес для строительства дома и участок земли.
Нелегкое это было дело - осваивать северную землю, недаром в «Справочнике
для колонистов» говорилось: «Переселенцу, возмечтавшему обогатиться путем
легкой наживы и без упорного труда, делать в крае нечего». Люди строили дома,
сажали огороды, заводили живность (появились куры, козы и даже коровы). За
первым домиком вырос другой, третий, и вот уже вытянулась линия, а там, глядишь,
- и еще несколько.
. Появились двухэтажные дома, причем с круглыми крышами: считалось, что в северных условиях крыши не должны задерживать снег, он должен скатываться с них. Самая первая школа (№ 43) в Колонизационном поселке размещалась в здании (сейчас оно перестроено), которое стоит на углу улиц Полярных Зорь и Книповича; после войны там было общежитие студентов пединститута. А в середине тридцатых годов на самом красивом месте третьей террасы выросла новая большая каменная школа № 17 (ныне школа № 1). Старое название этого района сохранилось до сих пор. Возьмите последний телефонный справочник по Мурманску (1971 год издания) - и против телефона школы № 33 увидите адрес: Колонизация, 1-я линия, 6.
Равнина за плато третьей террасы в тридцатых годах была далекой и безлюдной окраиной Мурманска. Ее облюбовали осоавиахимовцы. Они проводили там занятия по авиаделу, организовали полеты на планерах. Когда «счастливчик» садился, планер затаскивали вновь на скалу, и в воздух отправлялся следующий осоавиахимовец. Ни торфяная грязь болота, ни дожди и снегопады не были помехой для молодых планеристов. С тех времен, свидетельствует старожил города инженер А. Храповицкий, и пошло название «Планерное поле».
Ныне оно стало своеобразными восточными воротами города, через которые идут
на лыжные прогулки зимой, за грибами и ягодами летом. Но и сюда дошло строительство.
На гребне склона к Планерному полю поднялся квартал пяти- и девятиэтажных
зданий Нового Плато.
Дома Мурманска упрямо надвигаются на болота, венчают сопки, гнездятся один
возле другого. Рождаются новые и новые микрорайоны.
...В одном из старых номеров «Полярной правды», за апрель 1932 года, был напечатан
очерк В. Седова под заголовком «Сказка, претворяемая в жизнь». Автор очерка
пытался показать, каким будет Мурманск через пятнадцать лет. Он мысленно представлял
себе многоэтажные дома с паровым отоплением и горячей водой в квартирах, зеленые
бульвары, школы в каждом микрорайоне, специальные кулинарные магазины для
хозяек-работниц. Он вдохновенно писал об электробусе (так называли тогда троллейбус),
о такси и пассажирских самолетах на линии Мурманск-Ленинград...
Это на самом деле казалось тогда сказкой. Троллейбуса не
было даже в Москве. Легковые автомобили доводилось видеть
больше на картинках, чем в действительности (когда в Мурманск приезжал А.
М. Горький, в городе не нашлось ни одной автомашины, и писателя возили в пролетке).
Первый каменный жилой дом значился пока лишь на ватмане - он появится спустя
два года («дом врача» на улице Самойловой). Теплофикация Мурманска начнется
и того позже - в 1938 году. Были только одни детские ясли на 35 мест. Школ
всего две - и обе в деревянных бараках. Третья школа еще строилась - она вошла
в строй лишь осенью 1932 года...
И все же прав был автор очерка: сказка претворялась в жизнь.
В 1933 году наш город посетил прогрессивный норвежский
писатель Нурдаль Григ. Несколько позже у себя на родине и в Швеции он опубликовал
статью, где писал:
«Помню, будучи в Мурманске, я обратил внимание на два громадных здания, воздвигавшихся
в этом вновь строящемся городе между Ледовитым океаном и снежными горами.
Одно из них было электростанцией, другое театром (речь идет о ДК имени С.
М. Кирова. - Авт.). Удары молотов звучали в унисон. Так строился новый мир».
В 1937 году побывал в Заполярье известный датский путешественник и журналист
Петр Фрейхен. Из его отчета о поездке приведем только одну фразу:
«На Советском Севере мне довелось видеть высокую
степень человеческого счастья».
Среди гостей четвертого Праздника Севера был в Мурманске тогдашний чемпион мира по лыжным гонкам моложавый скандинавец Солли. Наши спортсмены задали ему вопрос: «Каково ваше впечатление о Мурманске?» Чемпион ответил: «Когда я приехал в этот известный всему миру портовый город, то в первый день он не произвел на меня особенно сильного впечатления. У меня сложилось мнение, что город старый. Но вскоре я понял, что глубоко ошибался. Знакомясь с городом, я наблюдал, что всюду воздвигаются прекрасные многоэтажные здания из камня. На улицах постоянное движение, деловой народ, здоровые, жизнерадостные юноши и девушки...»
Как видим, зарубежные гости единодушны в своих суждениях. Они стали очевидцами небывалого по размаху социалистического строительства здесь, на Крайнем Севере, в гибельном, казалось, краю. И это не могло не поражать. Первые довоенные пятилетки поставили Мурманск в один ряд с крупнейшими портами страны. Была создана индустриальная база морского рыболовства. На вооружение флота поступали самые совершенные по тем временам рыболовные траулеры. Промысел в море шел круглый год, без оглядок на суровую штормовую зиму. Капитаны стирали белые пятна с карты Баренцева моря, открывая одну за другой богатые рыбой банки. Непрерывным потоком - по 30-40 вагонов в день - получала страна продукцию рыбного Мурманска.
К XVI годовщине Великого Октября вступили в строй механический, котельный, кузнечный цехи судоремонтного завода, стали работать компрессорная станция, трансформаторная мастерская, слип. Два года спустя были сданы электросварочный цех судоверфи и коптильный завод. Омолаживали лицо города строители. Необходимым специалистом на стройке стал каменщик, необходимым строительным материалом - кирпич. Новый Мурманск вставал над старым, бревенчатым, невиданными темпами.
В годы третьей пятилетки был открыт первый в Заполярье плавательный бассейн в ДМО, смонтирован первый пассажирский лифт в жилом семиэтажном доме, уложен первый асфальт на улице Ленинградской. Начались занятия в учительском институте. ...Уже все зримее проступали в облике Мурманска черты того города, который рисовался автору очерка «Сказка, претворяемая в жизнь». Но преградой на пути преобразований легла война.
